Тутошка))
Я ведь ничего не напутала?
Михаэла, поздравляю тебя сильно-сильно, желаю тебе искреннего, доброго вечного, побольше совести и вообще!
Спасибо за знакомство с тобой, это для тебя:
Надеюсь, тебе понравится. Номер раз.))
И два. Несколько рассказов, почитай, не пожалеешь.
8 мартаРанее утро...8 марта. Будильник зазвенел, и даже не успев, как следует
начать свою песню, умолк под натиском моего пальца. Почти в темноте
оделся, тихо прикрыв входную дверь, направился к базару. Чуть стало
светать.
Я бы не сказал, что погода была весенней. Ледяной ветер так и норовил
забраться под куртку. Подняв воротник и опустив в него как можно ниже
голову, я приближался к базару. Я еще за неделю до этого решил, ни каких
роз, только весенние цветы...праздник же весенний.
Я подошел к базару. Перед входом, стояла огромная корзина с очень
красивыми весенними цветами. Это были Мимозы. Я подошел, да цветы
действительно красивы.
- А кто продавец, спросил я, пряча руки в карманы. Только сейчас, я
почувствовал, какой ледяной ветер.
- А ты сынок подожди, она отошла не на долго, щас вернется, сказала
тетка, торговавшая по соседству саленными огурцами.
Я стал в сторонке, закурил и даже начал чуть улыбаться, когда
представил, как обрадуются мои женщины, дочка и жена.
Напротив меня стоял старик.
Сейчас я не могу сказать, что именно, но в его облике меня что-то
привлекло.
Старотипный плащ, фасона 1965 года, на нем не было места, которое было
бы не зашито. Но этот заштопанный и перештопанный плащ был чистым.
Брюки, такие же старые, но до безумия наутюженные. Ботинки, начищены до
зеркального блеска, но это не могло скрыть их возраста. Один ботинок,
был перевязан проволокой. Я так понял, что подошва на нем просто
отвалилась. Из- под плаща, была видна старая почти ветхая рубашка, но и
она была чистой и наутюженной. Лицо, его лицо было обычным лицом старого
человека, вот только во взгляде, было что непреклонное и гордое, не
смотря ни на что.
Сегодня был праздник, и я уже понял, что дед не мог быть не бритым в
такой день. На его лице было с десяток парезов, некоторые из них были
заклеены кусочками газеты.
Деда трусило от холода, его руки были синего цвета.... его очень трусило,
но она стоял на ветру и ждал.
Какой-то не хороший комок подкатил к моему горлу.
Я начал замерзать, а продавщицы все не было.
Я продолжал рассматривать деда. По многим мелочам я догадался, что дед
не алкаш, он просто старый измученный бедностью и старостью человек. И
еще я просто явно почувствовал, что дед стесняется теперешнего своего
положения за чертой бедности.
К корзине подошла продавщица.
Дед робким шагом двинулся к ней.
Я то же подошел к ней.
Дед подошел к продавщице, я остался чуть позади него.
- Хозяюшка.... милая, а сколько стоит одна веточка Мимозы,- дрожащими от
холода губами спросил дед.
- Так, а ну вали от сюдава алкаш, попрошайничать надумал, давай вали, а
то.... прорычала продавщица на деда.
- Хозяюшка, я не алкаш, да и не пью я вообще, мне бы одну веточку....
сколько она стоит?- тихо спросил дед.
Я стоял позади него и чуть с боку. Я увидел, как у деда в глазах стояли
слезы...
- Одна, да буду с тобой возиться, алкашня, давай вали от сюдава, -
рыкнула продавщица.
- Хозяюшка, ты просто скажи, сколько стоит, а не кричи на меня, -так же
тихо сказал дед.
- Ладно, для тебя, алкаш, 5 рублей ветка,- с какой-то ухмылкой сказала
продавщица. На ее лице проступила ехидная улыбка.
Дед вытащил дрожащую руку из кармана, на его ладони лежало, три бумажки
по рублю.
- Хозяюшка, у меня есть три рубля, может найдешь для меня веточку на три
рубля,- как-то очень тихо спросил дед.
Я видел его глаза. До сих пор, я ни когда не видел столько тоски и боли
в глазах мужчины.
Деда трусило от холода как лист бумаги на ветру.
- На три тебе найти, алкаш, га га га, щас я тебе найду,- уже
прогорлопанила продавщица.
Она нагнулась к корзине, долго в ней ковырялась...
- На держи, алкаш, беги к своей алкашке, дари га га га га, - дико
захохотала эта дура.
В синей от холода руке деда я увидел ветку Мимозы, она была сломана по
середине.
Дед пытался второй рукой придать этой ветке божеский вид, но она, не
желая слушать его, ломалась по полам и цветы смотрели в землю...На руку
деда упала слеза...Дед стоял и держал в руке поломанный цветок и плакал.
- Слышишь ты, сука, что же ты, блядь, делаешь? – начал я, пытаясь
сохранить остатки спокойствия и не заехать продавщице в голову кулаком.
Видимо, в моих глазах было что-то такое, что продавщица как-то
побледнела и даже уменьшилась в росте. Она просто смотрела на меня как
мышь на удава и молчала.
- Дед, а ну подожди, - сказал я, взяв деда за руку.
- Ты курица, тупая сколько стоит твое ведро, отвечай быстро и внятно,
что бы я не напрягал слух,- еле слышно, но очень понятно прошипел я.
- Э.... а...ну...я не знаю,- промямлила продавщица
- Я последний раз у тебя спрашиваю, сколько стоит ведро!?
- Наверное 50 гривен, - сказал продавщица.
Все это время, дед не понимающе смотрел то на меня, то на продавщицу.
Я кинул под ноги продавщице купюру, вытащил цветы и протянул их деду.
- На отец, бери, и иди поздравляй свою жену, - сказал я
Слезы, одна за одной, покатились по морщинистым щекам деда. Он мотал
головой и плакал, просто молча плакал...
У меня у самого слезы стояли в глазах.
Дед мотал головой в знак отказа, и второй рукой прикрывал свою
поломанную ветку.
- Хорошо, отец, пошли вместе, сказал я и взял деда под руку.
Я нес цветы, дед свою поломанную ветку, мы шли молча.
По дороге я потянул деда в гастроном.
Я купил торт, и бутылку красного вина.
И тут я вспомнил, что я не купил себе цветы.
- Отец, послушай меня внимательно. У меня есть деньги, для меня не
сыграют роль эти 50 гривен, а тебе с поломанной веткой идти к жене не
гоже, сегодня же восьмое марта, бери цветы, вино и торт и иди к ней,
поздравляй.
У деда хлынули слезы.... они текли по его щекам и падали на плащ, у него
задрожали губы.
Больше я на это смотреть не мог, у меня у самого слезы стояли в глазах.
Я буквально силой впихнул деду в руки цветы, торт и вино, развернулся, и
вытирая глаза сделал шаг к выходу.
- Мы...мы...45 лет вместе... она заболела.... я не мог, ее оставить сегодня без
подарка, - тихо сказал дед, спасибо тебе...
Я бежал, даже не понимая куда бегу. Слезы сами текли из моих глаз...
Можно я тебе солгу
Можно я тебе солгу? Чуть-чуть. Однажды. Самую капельку.
Пробегусь на кончиках пальцев по лезвию. Сотку изящную паутинку лжи. Я боюсь упасть, но все же рискну.
Ты ничего не заметишь. Я сплету красивую сказку о дружбе, любви и верности - ты не увидишь обмана. Сказка зачарует, уведет за собой. Ты ведь не знал раньше, что я умею рассказывать сказки? Но когда наступит этот вечер, ты услышишь то, что я придумывала год за годом. Я сама постараюсь поверить в сказанное. Почти поверила. Обещаю - тебе понравится. Я никогда не обманывала твоих ожиданий.
Я постараюсь ничем не опечалить хрупкий мирок твоей души. Поэтому однажды я солгу. Прости.
На маленькой лжи можно возвести что угодно - дружбу, любовь, веру. Я построю целый дворец и никогда не позволю ему рухнуть. Стены будут из чистого горного хрусталя, их украсят искрящиеся самоцветы. Я сотку все это из своих мыслей о тебе и сказанных фраз. Я не лгала тебе раньше. Ведь раньше... В том далеком туманном "раньше" я не умела тебе лгать. Ты никогда не мог задать того, самого важного во всех мирах, вопроса, а мне не приходило в голову искать на него ответ.
Ты улыбаешься, когда снова видишь меня. А я чувствую лишь, как острые льдинки осколками хрусталя впиваются в ладошки. Сказанная лишь в мыслях ложь тоже имеет свою цену. И я буду платить, пока в моей душе хватит сил беречь твой покой.
"Ты для меня все", - шепчешь и счастливо улыбаешься. Солнце твоей улыбки на мгновенье заставляет отступить боль. Так хорошо. Так до сладкой, как кровь, боли приятно быть для кого-то всем. Ради этого я готова терпеть. Ради этого я готова обмануть собственные мысли.
Да, за эти годы я научилась плести столь искусные узоры, что сама начала в них верить. Может быть, скоро я забуду, что когда-то придумала для нас с тобой одну маленькую ложь. Может быть, когда-нибудь я скажу, что никогда тебе не лгала... и поверю, что это так.
Я не заметила, как стала для тебя этим солнечным, всеобъятным "всем", ради которого ты живешь, улыбаешься, смеешься. Ты никогда не говорил мне об этом, но я знаю, что ты засыпаешь с моим именем на устах. Больно. Когда я думаю об этом, мне больно. Словно тоненькая иголка уколола палец, и карминовая капля пролилась на белоснежный ковер. Что значит маленькая ниточка боли, когда я привыкла чувствовать острые осколки стекла в ладонях? Привыкла и убедила себя, что так было всегда.
Вина не имеет формы. Но моя похожа на снежинку с острыми краями. Холодок впиваются в сердце льдинки. Белоснежная. Белая как снег. В моей душе всегда царит метель и зимняя вьюга. Я понимаю Снежную Королеву. Забытую, покинутую Снежную Королеву. Побежденную, как век за веком врут сказочники, но не поверженную. Мне жаль ее... Но эту сказку ты от меня не услышишь. Не проси.
Я не виновата перед тобой... почти. На то легкое неуловимое "почти", что отделяет произнесенную ложь от невысказанной.
"Я люблю тебя", - одно движение губ, привычно прищуренные на солнце глаза. Твой голос становиться бархатным, ласковым, словно ты нежно гладишь меня по голове, разлохмачиваешь русые волосы.
Я тоже люблю тебя. Здесь ты не найдешь ни грамма фальши. Но это не вся правда. К моему горькому сожалению, не вся.
Я люблю тебя. Но еще я не хочу тебя отпускать. Хочу, чтобы твои взгляды, улыбки, прикосновения, поцелуи принадлежали мне и никому больше. Я не согласна их делить даже с твоей сестрой и матерью. Прости, но я рада, что ты давно к ним не ездил. Я собственница и никому тебя не отдам.
Потому что...
Потому что... это так заманчиво, волнующе и сладко быть для кого "всем". Словно солнце ласково касается заснеженных уголков души. Это как наркотик. Стоит попробовать, и ты не сможешь отказаться. Поэтому готова оберегать покой чужой души любой ценой. Вплести в паутинку судьбы маленькую ложь, научиться ходить по лезвию, строить каменные крепости и хрустальные замки. Только бы кто-то любил. Только бы говорил "ты для меня - все".
Когда тебе плохо, ты всегда приходишь ко мне. Я найду слова утешения и укрою твой мирок от невзгод. Я нарисую для тебя новые звезды и новое солнце. Я научилась рисовать не хуже, чем придумывать сказки. Я скажу тебе, что ты самый лучший, дорогой и близкий. Что время обернет твои несчастья и обиды вспять. Что все будет хорошо. Просто будет.
Когда плохо мне, я молчу. Смотрю на облака, дождь или снег. Бесцельно блуждаю по серым улицам. Моим сомнениям, терзаниям и неприятностям не нужен другой человек. Поэтому ты о них не узнаешь. Так лучше, поверь. Я не собираюсь их с кем-то делить. Даже с тобой.
Ты не сможешь жить без меня. Я знаю. Это говорит не неумеренный эгоизм, а трезвый рассудок.
И однажды... когда улицы укутает снег, и мы будем сидеть у камина, ты все же спросишь своим мягким бархатистым голосом:
- А ты смогла бы жить без меня?
Я улыбнусь и тихо прошепчу единственную маленькую ложь, на которой сумела построить замки нашей с тобой жизни:
- Нет, не смогла...
Острые льдинки до боли вопьются в ладони. Я не сотру с лица улыбку. От боли тоже можно научиться улыбаться.
Можно я тебе солгу? Разве эта маленькая ложь сможет для нас что-нибудь изменить?
Не влюбиться
Лишь на секунду коснуться ладонью прозрачности стекла и успеть отскочить в сторону. Открыть настежь дверь, почувствовать вырывающийся на свободу ветер и суметь удержаться на пороге. Открыть, но не зайти...
Поймать растекающуюся от кончиков пальцев теплоту, не дать вырваться на свободу мечтательно-счастливой и глупой улыбке. Увидеть огонек, слабую едва различимую искорку и не позволить ей разгореться. Успокоить кровь, замедлить стук сердца.
Вдох Выдох. Вдох. Выдох.
Не влюбиться...
Устоять на грани. Избежать непреодолимого соблазна переступить порог. Собрать остатки воли, гордости и упрямства. Призвать все душевные силы ради одной цели. Так просто? Не правда...
Вцепиться в веревку окровавленными пальцами и не сорваться в манящую пропасть. Испуганно искать в душе твердую опору из привычного эгоизма. Не заметить, как осколки разбитого стекла царапают руки. Не почувствовать теплую кровь на прокушенных губах. Боль, призванная на помощь, - она должна отвлечь, занять мечущийся разум.
Устоять. Не считаясь с ценой. Потом расплатиться терпкой горечью и тоской. А пока всего лишь не дать себе провалиться в ласковый омут.
Зайти непрошенным гостем в чужой дом. Заглянуть в чужой сон. Прикоснуться к чужой мечте. И уйти. Обрубить все протягиваемые нити и опускаемые мосты. Резко повернуться на каблуках.
Вдох. Выдох.
Не думать. Только не думать. Выкинуть из головы все мысли и чувства.
А дверь... Дверь все еще открыта. За ней ярко пылает озорной огонек. Стоит только шагнуть и попасть за порог. Ты еще успеваешь зайти...
Нельзя. Хрустальными колокольчиками переливается этот странный запрет. Нельзя. Плетью по израненным рукам. Крови нет, но если зайдешь, она алыми струйками потечет с ладоней.
Нельзя. Еще одна хрупкая преграда, которую, ты знаешь, так легко перейти.
"Нельзя", - уговариваешь себя, не давая заиграть искоркам на ладонях.
Ответь мне, почему же мне так трудно в тебя не влюбиться? Почему раньше с другими было гораздо легче? Почему же у тебя такой необыкновенный голос и вечно смеющиеся глаза? Кто научил тебя так улыбаться?
Нельзя. Негласный запрет. Помоги мне. Развей проясняющийся придуманный образ. Скажи что-нибудь злое, неприятное, поступи подло, солги. Не дай мне возвести тебя в идеал. Ты лучше, мудрее, добрее к людям... Дай мне разочароваться и понять, что ты такой же, как все...
Мне нельзя в тебя влюбиться. Нельзя.
Я не хочу. Это будет лишним, ненужным, глупым. Безумным. Я не собираюсь ломать свою жизнь и портить твою всего лишь из-за моего слабоволия.
Я не хочу глупо улыбаться и мечтательно провожать тебя взглядом. Не хочу! Видеть грацию в твоих движениях. Строить наивные мечты о тебе. Не хочу рыдать в подушку по ночам и не замечать собственного безумия. Тосковать и ненавидеть себя за это. Слушать утешительные советы друзей. Так бывает, это пройдет. Но я не хочу...
Я не умею любить. Совсем-совсем не умею. Прости, но мне поздно учиться. Да, в самом деле, поздно. Мне уже не понять, как можно бескорыстно отдавать, ничего не прося взамен. Эгоистка. Ироничная. Самодостаточная. Научившаяся мириться с другими людьми, терпеть их, но не жить рядом. Часто невыносимая. Я не нужна тебе. Ты это поймешь...
Не упасть. Кто сказал, что это просто?
Вдох. Выдох.
Представить изумрудные льдинки в ладошках. Они студят кровь, и холод нетерпеливой волной растекается по телу. Гаснет улыбка, и не успевают предательски запылать щеки. Холодно-холодно. В душе лишь зима. Вместо сердца - льдинка. Серебристый иней неотвратимо окутывает ресницы и волосы. Нет ни мыслей, ни чувств в равнодушном зимнем царстве.
Холод мягко отпускает, но разум уже больше не потеряет контроль. На губах растаяла незримая снежинка.
Вот и все. Я могу шутить в твоем присутствии, улыбаться, но уже не тебе и не из-за тебя. Мысли спокойной рекой текут в голове. Тебя там уже нет и не будет. Неужели так просто и сложно - не влюбиться?
Вдох. Выдох. Из убитой, нерожденной любви выходит хорошая дружба.
- А ты когда-нибудь влюблялась с первого взгляда?
- Нет, а разве такое бывает?
Смех
Смех. Яд в бокале. Шорох листьев за окном. Кто бы мог подумать, что всё так закончится? Странные мысли...
Он вышел на балкон. Ветер кружил недавнюю одежду деревьев. И она мягким ковром устилала дороги... А, где-то там, в доме, за его спиной умирала любовь.
Дикий вой. Кто просил? Он даже не обернулся.
А ей больно... Напрасно говорят, что от яда умирать легко... Мягкие руки на шее. Шёпот на ухо:
- Ты забудешь меня скоро, Мой...
Поцелуй.
- Забуду. Навсегда.
- Иначе нельзя.
И ничего не нужно. Ни ему, ни ей.
Слёзы. Почему? Она всегда делала так, как удобней. Или так как ей вздумается, в одно мгновение. Смех. Тихое шуршание платья. Листья шумят сильнее. Ушла. Остался.
Иначе не нужно. Он всё знал. С её вечной тягой к трагизму и пафосу. Это бы всё равно закончилось так. А он? Разве он сам не такой? Может яд не подействует? Один вопрос: Что ты будешь делать дальше? Когда Твоей не будет? Когда никто тебе не скажет: "Мой"?
А её уже нет. Счёт на минуты. Но даже не страшно. Так должно было быть.Глупая гордость. Никогда не хватит сил остановить это безумие. Безумие в своём сердце.
Но и не нужно. Останется ли память? Нет. Он так ей и сказал. И это она тоже приняла.
Убежать. Скрыться от себя. Только и осталось.
Но она придёт снова. На следующее утро. Жаль, что смерти нет. По-крайней мере, он так и не научился в неё верить.
Путь
Я ждала его. Я знала, что он вот-вот выйдет на дорогу. Я чувствовала это каждой клеточкой своего тела, своего разума... Вечный странник, мудрец, безумец... Кто же? Увидеть хоть раз...
А вот и он. Неспешно ступает. Ночной туман, всё ещё скрывает его лик, но очертания фигуры уже можно рассмотреть. Но это не важно... Говорят, самое главное – это его глаза.
Он приблизился ко мне почти вплотную. Его лицо было скрыто под капюшоном. Он сознательно не хотел смотреть на меня. Но разговор начал:
- Ну что? Что наговорили тебе про меня? Что ты хочешь узнать. – Насмешливый тон хриплого жёсткого голоса. А я столько лет готовилась к этой встрече, а теперь лишь растерянно хлопаю глазами. Никогда не думала, что будет так сложно...
- Я хочу пойти с тобой.
Молчание. Долгое. Мы стоим напротив друг друга, а я даже не вижу его лица... Кто же он? Но вот ответ:
- Хорошо.
Я ошеломлена. Ожидала чего угодно. Думала, что придётся уговаривать, доказывать, что я действительно этого хочу, что это сознательное решение... Я ожидала хотя бы разговора! Не может быть так легко!
- И это всё?
- А чего ты хотела? – Я снова чувствую скрытую усмешку.
Но слов нет. Опять молчание. Тогда он снова заговорил:
- Сколько вас было таких... Ты думаешь, ты одна ждала меня с этой просьбой? Нет. Но я до сих пор один. Есть предположения, почему?
О чём он говорит? Я уже не понимала, зачем я сюда пришла. Он безумен! Мечта разлетелась в прах. Мечта о мудрости, о вечной дороге... Но я продолжила разговор:
- Они испугались?
Он пожал плечами:
- Кто-то испугался. Ну, а кто-то понял. Какая разница?
- То есть как: "какая"?
Он откинул капюшон. Обычное мужское лицо, разве что бледное и измученное... Саркастическая улыбка на тонких губах. Глаза полу прикрыты.
- А потому что понимание всегда граничит со страхом... Что для тебя мой путь? Что тебе говорили?
Я смутилась от такого вопроса... Неужели он не знает, что о нём рассказывают?
- Ты – Хранитель мудрости. Твой путь – путь вечности. Ты ходишь по дорогам мира и счастливейшие из тех, кому удаётся почувствовать тебя, удостаиваются откровенного разговора с тобой.
- Понятно. На какие жертвы ты готова пойти ради мудрости?
- Я знаю, что это вечные муки. Я знаю, что это отказ от обычной жизни. Я знаю, что обратной дороги не будет.
- Романтика, правда?
Я уже начинаю его ненавидеть! Ну, почему эта ужасная усмешка ни на минуту не сходит с его лица? Он не дождался ответа:
- А ты знаешь, не будет мук... И вот это испугает тебя больше всего...
Я не понимала. О чём он? Неужели он думает, что я стремлюсь причинять себе боль?
- Лишь память. И знание, которое никому не нужно... Ты задумывалась когда-нибудь, что такое пустота?
Я кивнула.
- Ну что ж, вместо тебя останется только она... Тебе говорили, что у меня что-то не то со взглядом, правда?
Он поднял глаза:
- Знаешь, обычно, на этом месте разговора, все отказываются от пути...
Я смотрела и не могла оторвать взгляд. Ничего подобного в жизни просто не могло существовать. Многие могут сказать, что видели людей с пустотой в глазах. Но только теперь я поняла, как это далеко от правды. Можно видеть глаза ледяные, безжизненные, жестокие... Но не пустые! Пустота, это не когда старательно прячут эмоции и чувства, а когда нечего прятать... О, даже если бы он захотел вызвать в себе подобие жизни, боюсь, у него бы уже ничего не вышло. Потерянная душа, или отсутствие её, что одно и тоже. Он был прав, когда говорил, что муки не самое страшное...
У меня оставался только один вопрос: "Почему?", и я произнесла его еле слышно, словно догадываясь об ответе и, одновременно боясь его.
- Потому что невозможно что-то испытывать, когда теряешь себя. Потому что Хранители несут в себе столько информации, что для сохранения своей личности просто не хватает места.
- Но как? Ты же живёшь? Ты же говоришь со мной? А твой голос? Он передаёт эмоции...
Он приложил палец к губам. Я замолчала.
- Это память. Всего лишь память о былом. О том, как вести себя в разных ситуациях, чтобы вам было легче меня понимать.
- Тогда почему, если ты знаешь, каково это? Почему ты так легко согласился меня взять?
- Потому что мне всё равно.
Глаза, пустые глаза. Но почему мне кажется, что он нуждается во мне? В ком-то, кто был бы рядом с ним весь путь... Кто знает, может быть, будь у него спутник с самого начала, он не потерял бы свою душу? Но сейчас уже поздно... А к чёрту!
Я обняла его. Он не сопротивлялся. Я чувствовала, как мои горячие слёзы текут по его холодной щеке.
- Как так получилось? Расскажи мне.
Он коснулся своими губами моего лба. Я так и не поняла, сколько мы так стояли... Миг, а может быть вечность... А потом он прошептал:
- Когда-то, я, как и ты пришёл на дорогу... Искать мудрость... Я был одним из немногих, кто не ушёл, когда понял... – Снова молчание. – И ты не уйдёшь. Я знаю.
Боже, он прав... Не уйду... Неужели самую большую глупость в своей жизни я совершу, получая знание? Как он сказал? Мудрость, которая никому не нужна... А может, её просто нет?
Михаэла, поздравляю тебя сильно-сильно, желаю тебе искреннего, доброго вечного, побольше совести и вообще!
Спасибо за знакомство с тобой, это для тебя:
Надеюсь, тебе понравится. Номер раз.))
И два. Несколько рассказов, почитай, не пожалеешь.
8 мартаРанее утро...8 марта. Будильник зазвенел, и даже не успев, как следует
начать свою песню, умолк под натиском моего пальца. Почти в темноте
оделся, тихо прикрыв входную дверь, направился к базару. Чуть стало
светать.
Я бы не сказал, что погода была весенней. Ледяной ветер так и норовил
забраться под куртку. Подняв воротник и опустив в него как можно ниже
голову, я приближался к базару. Я еще за неделю до этого решил, ни каких
роз, только весенние цветы...праздник же весенний.
Я подошел к базару. Перед входом, стояла огромная корзина с очень
красивыми весенними цветами. Это были Мимозы. Я подошел, да цветы
действительно красивы.
- А кто продавец, спросил я, пряча руки в карманы. Только сейчас, я
почувствовал, какой ледяной ветер.
- А ты сынок подожди, она отошла не на долго, щас вернется, сказала
тетка, торговавшая по соседству саленными огурцами.
Я стал в сторонке, закурил и даже начал чуть улыбаться, когда
представил, как обрадуются мои женщины, дочка и жена.
Напротив меня стоял старик.
Сейчас я не могу сказать, что именно, но в его облике меня что-то
привлекло.
Старотипный плащ, фасона 1965 года, на нем не было места, которое было
бы не зашито. Но этот заштопанный и перештопанный плащ был чистым.
Брюки, такие же старые, но до безумия наутюженные. Ботинки, начищены до
зеркального блеска, но это не могло скрыть их возраста. Один ботинок,
был перевязан проволокой. Я так понял, что подошва на нем просто
отвалилась. Из- под плаща, была видна старая почти ветхая рубашка, но и
она была чистой и наутюженной. Лицо, его лицо было обычным лицом старого
человека, вот только во взгляде, было что непреклонное и гордое, не
смотря ни на что.
Сегодня был праздник, и я уже понял, что дед не мог быть не бритым в
такой день. На его лице было с десяток парезов, некоторые из них были
заклеены кусочками газеты.
Деда трусило от холода, его руки были синего цвета.... его очень трусило,
но она стоял на ветру и ждал.
Какой-то не хороший комок подкатил к моему горлу.
Я начал замерзать, а продавщицы все не было.
Я продолжал рассматривать деда. По многим мелочам я догадался, что дед
не алкаш, он просто старый измученный бедностью и старостью человек. И
еще я просто явно почувствовал, что дед стесняется теперешнего своего
положения за чертой бедности.
К корзине подошла продавщица.
Дед робким шагом двинулся к ней.
Я то же подошел к ней.
Дед подошел к продавщице, я остался чуть позади него.
- Хозяюшка.... милая, а сколько стоит одна веточка Мимозы,- дрожащими от
холода губами спросил дед.
- Так, а ну вали от сюдава алкаш, попрошайничать надумал, давай вали, а
то.... прорычала продавщица на деда.
- Хозяюшка, я не алкаш, да и не пью я вообще, мне бы одну веточку....
сколько она стоит?- тихо спросил дед.
Я стоял позади него и чуть с боку. Я увидел, как у деда в глазах стояли
слезы...
- Одна, да буду с тобой возиться, алкашня, давай вали от сюдава, -
рыкнула продавщица.
- Хозяюшка, ты просто скажи, сколько стоит, а не кричи на меня, -так же
тихо сказал дед.
- Ладно, для тебя, алкаш, 5 рублей ветка,- с какой-то ухмылкой сказала
продавщица. На ее лице проступила ехидная улыбка.
Дед вытащил дрожащую руку из кармана, на его ладони лежало, три бумажки
по рублю.
- Хозяюшка, у меня есть три рубля, может найдешь для меня веточку на три
рубля,- как-то очень тихо спросил дед.
Я видел его глаза. До сих пор, я ни когда не видел столько тоски и боли
в глазах мужчины.
Деда трусило от холода как лист бумаги на ветру.
- На три тебе найти, алкаш, га га га, щас я тебе найду,- уже
прогорлопанила продавщица.
Она нагнулась к корзине, долго в ней ковырялась...
- На держи, алкаш, беги к своей алкашке, дари га га га га, - дико
захохотала эта дура.
В синей от холода руке деда я увидел ветку Мимозы, она была сломана по
середине.
Дед пытался второй рукой придать этой ветке божеский вид, но она, не
желая слушать его, ломалась по полам и цветы смотрели в землю...На руку
деда упала слеза...Дед стоял и держал в руке поломанный цветок и плакал.
- Слышишь ты, сука, что же ты, блядь, делаешь? – начал я, пытаясь
сохранить остатки спокойствия и не заехать продавщице в голову кулаком.
Видимо, в моих глазах было что-то такое, что продавщица как-то
побледнела и даже уменьшилась в росте. Она просто смотрела на меня как
мышь на удава и молчала.
- Дед, а ну подожди, - сказал я, взяв деда за руку.
- Ты курица, тупая сколько стоит твое ведро, отвечай быстро и внятно,
что бы я не напрягал слух,- еле слышно, но очень понятно прошипел я.
- Э.... а...ну...я не знаю,- промямлила продавщица
- Я последний раз у тебя спрашиваю, сколько стоит ведро!?
- Наверное 50 гривен, - сказал продавщица.
Все это время, дед не понимающе смотрел то на меня, то на продавщицу.
Я кинул под ноги продавщице купюру, вытащил цветы и протянул их деду.
- На отец, бери, и иди поздравляй свою жену, - сказал я
Слезы, одна за одной, покатились по морщинистым щекам деда. Он мотал
головой и плакал, просто молча плакал...
У меня у самого слезы стояли в глазах.
Дед мотал головой в знак отказа, и второй рукой прикрывал свою
поломанную ветку.
- Хорошо, отец, пошли вместе, сказал я и взял деда под руку.
Я нес цветы, дед свою поломанную ветку, мы шли молча.
По дороге я потянул деда в гастроном.
Я купил торт, и бутылку красного вина.
И тут я вспомнил, что я не купил себе цветы.
- Отец, послушай меня внимательно. У меня есть деньги, для меня не
сыграют роль эти 50 гривен, а тебе с поломанной веткой идти к жене не
гоже, сегодня же восьмое марта, бери цветы, вино и торт и иди к ней,
поздравляй.
У деда хлынули слезы.... они текли по его щекам и падали на плащ, у него
задрожали губы.
Больше я на это смотреть не мог, у меня у самого слезы стояли в глазах.
Я буквально силой впихнул деду в руки цветы, торт и вино, развернулся, и
вытирая глаза сделал шаг к выходу.
- Мы...мы...45 лет вместе... она заболела.... я не мог, ее оставить сегодня без
подарка, - тихо сказал дед, спасибо тебе...
Я бежал, даже не понимая куда бегу. Слезы сами текли из моих глаз...
Можно я тебе солгу
Можно я тебе солгу? Чуть-чуть. Однажды. Самую капельку.
Пробегусь на кончиках пальцев по лезвию. Сотку изящную паутинку лжи. Я боюсь упасть, но все же рискну.
Ты ничего не заметишь. Я сплету красивую сказку о дружбе, любви и верности - ты не увидишь обмана. Сказка зачарует, уведет за собой. Ты ведь не знал раньше, что я умею рассказывать сказки? Но когда наступит этот вечер, ты услышишь то, что я придумывала год за годом. Я сама постараюсь поверить в сказанное. Почти поверила. Обещаю - тебе понравится. Я никогда не обманывала твоих ожиданий.
Я постараюсь ничем не опечалить хрупкий мирок твоей души. Поэтому однажды я солгу. Прости.
На маленькой лжи можно возвести что угодно - дружбу, любовь, веру. Я построю целый дворец и никогда не позволю ему рухнуть. Стены будут из чистого горного хрусталя, их украсят искрящиеся самоцветы. Я сотку все это из своих мыслей о тебе и сказанных фраз. Я не лгала тебе раньше. Ведь раньше... В том далеком туманном "раньше" я не умела тебе лгать. Ты никогда не мог задать того, самого важного во всех мирах, вопроса, а мне не приходило в голову искать на него ответ.
Ты улыбаешься, когда снова видишь меня. А я чувствую лишь, как острые льдинки осколками хрусталя впиваются в ладошки. Сказанная лишь в мыслях ложь тоже имеет свою цену. И я буду платить, пока в моей душе хватит сил беречь твой покой.
"Ты для меня все", - шепчешь и счастливо улыбаешься. Солнце твоей улыбки на мгновенье заставляет отступить боль. Так хорошо. Так до сладкой, как кровь, боли приятно быть для кого-то всем. Ради этого я готова терпеть. Ради этого я готова обмануть собственные мысли.
Да, за эти годы я научилась плести столь искусные узоры, что сама начала в них верить. Может быть, скоро я забуду, что когда-то придумала для нас с тобой одну маленькую ложь. Может быть, когда-нибудь я скажу, что никогда тебе не лгала... и поверю, что это так.
Я не заметила, как стала для тебя этим солнечным, всеобъятным "всем", ради которого ты живешь, улыбаешься, смеешься. Ты никогда не говорил мне об этом, но я знаю, что ты засыпаешь с моим именем на устах. Больно. Когда я думаю об этом, мне больно. Словно тоненькая иголка уколола палец, и карминовая капля пролилась на белоснежный ковер. Что значит маленькая ниточка боли, когда я привыкла чувствовать острые осколки стекла в ладонях? Привыкла и убедила себя, что так было всегда.
Вина не имеет формы. Но моя похожа на снежинку с острыми краями. Холодок впиваются в сердце льдинки. Белоснежная. Белая как снег. В моей душе всегда царит метель и зимняя вьюга. Я понимаю Снежную Королеву. Забытую, покинутую Снежную Королеву. Побежденную, как век за веком врут сказочники, но не поверженную. Мне жаль ее... Но эту сказку ты от меня не услышишь. Не проси.
Я не виновата перед тобой... почти. На то легкое неуловимое "почти", что отделяет произнесенную ложь от невысказанной.
"Я люблю тебя", - одно движение губ, привычно прищуренные на солнце глаза. Твой голос становиться бархатным, ласковым, словно ты нежно гладишь меня по голове, разлохмачиваешь русые волосы.
Я тоже люблю тебя. Здесь ты не найдешь ни грамма фальши. Но это не вся правда. К моему горькому сожалению, не вся.
Я люблю тебя. Но еще я не хочу тебя отпускать. Хочу, чтобы твои взгляды, улыбки, прикосновения, поцелуи принадлежали мне и никому больше. Я не согласна их делить даже с твоей сестрой и матерью. Прости, но я рада, что ты давно к ним не ездил. Я собственница и никому тебя не отдам.
Потому что...
Потому что... это так заманчиво, волнующе и сладко быть для кого "всем". Словно солнце ласково касается заснеженных уголков души. Это как наркотик. Стоит попробовать, и ты не сможешь отказаться. Поэтому готова оберегать покой чужой души любой ценой. Вплести в паутинку судьбы маленькую ложь, научиться ходить по лезвию, строить каменные крепости и хрустальные замки. Только бы кто-то любил. Только бы говорил "ты для меня - все".
Когда тебе плохо, ты всегда приходишь ко мне. Я найду слова утешения и укрою твой мирок от невзгод. Я нарисую для тебя новые звезды и новое солнце. Я научилась рисовать не хуже, чем придумывать сказки. Я скажу тебе, что ты самый лучший, дорогой и близкий. Что время обернет твои несчастья и обиды вспять. Что все будет хорошо. Просто будет.
Когда плохо мне, я молчу. Смотрю на облака, дождь или снег. Бесцельно блуждаю по серым улицам. Моим сомнениям, терзаниям и неприятностям не нужен другой человек. Поэтому ты о них не узнаешь. Так лучше, поверь. Я не собираюсь их с кем-то делить. Даже с тобой.
Ты не сможешь жить без меня. Я знаю. Это говорит не неумеренный эгоизм, а трезвый рассудок.
И однажды... когда улицы укутает снег, и мы будем сидеть у камина, ты все же спросишь своим мягким бархатистым голосом:
- А ты смогла бы жить без меня?
Я улыбнусь и тихо прошепчу единственную маленькую ложь, на которой сумела построить замки нашей с тобой жизни:
- Нет, не смогла...
Острые льдинки до боли вопьются в ладони. Я не сотру с лица улыбку. От боли тоже можно научиться улыбаться.
Можно я тебе солгу? Разве эта маленькая ложь сможет для нас что-нибудь изменить?
Не влюбиться
Лишь на секунду коснуться ладонью прозрачности стекла и успеть отскочить в сторону. Открыть настежь дверь, почувствовать вырывающийся на свободу ветер и суметь удержаться на пороге. Открыть, но не зайти...
Поймать растекающуюся от кончиков пальцев теплоту, не дать вырваться на свободу мечтательно-счастливой и глупой улыбке. Увидеть огонек, слабую едва различимую искорку и не позволить ей разгореться. Успокоить кровь, замедлить стук сердца.
Вдох Выдох. Вдох. Выдох.
Не влюбиться...
Устоять на грани. Избежать непреодолимого соблазна переступить порог. Собрать остатки воли, гордости и упрямства. Призвать все душевные силы ради одной цели. Так просто? Не правда...
Вцепиться в веревку окровавленными пальцами и не сорваться в манящую пропасть. Испуганно искать в душе твердую опору из привычного эгоизма. Не заметить, как осколки разбитого стекла царапают руки. Не почувствовать теплую кровь на прокушенных губах. Боль, призванная на помощь, - она должна отвлечь, занять мечущийся разум.
Устоять. Не считаясь с ценой. Потом расплатиться терпкой горечью и тоской. А пока всего лишь не дать себе провалиться в ласковый омут.
Зайти непрошенным гостем в чужой дом. Заглянуть в чужой сон. Прикоснуться к чужой мечте. И уйти. Обрубить все протягиваемые нити и опускаемые мосты. Резко повернуться на каблуках.
Вдох. Выдох.
Не думать. Только не думать. Выкинуть из головы все мысли и чувства.
А дверь... Дверь все еще открыта. За ней ярко пылает озорной огонек. Стоит только шагнуть и попасть за порог. Ты еще успеваешь зайти...
Нельзя. Хрустальными колокольчиками переливается этот странный запрет. Нельзя. Плетью по израненным рукам. Крови нет, но если зайдешь, она алыми струйками потечет с ладоней.
Нельзя. Еще одна хрупкая преграда, которую, ты знаешь, так легко перейти.
"Нельзя", - уговариваешь себя, не давая заиграть искоркам на ладонях.
Ответь мне, почему же мне так трудно в тебя не влюбиться? Почему раньше с другими было гораздо легче? Почему же у тебя такой необыкновенный голос и вечно смеющиеся глаза? Кто научил тебя так улыбаться?
Нельзя. Негласный запрет. Помоги мне. Развей проясняющийся придуманный образ. Скажи что-нибудь злое, неприятное, поступи подло, солги. Не дай мне возвести тебя в идеал. Ты лучше, мудрее, добрее к людям... Дай мне разочароваться и понять, что ты такой же, как все...
Мне нельзя в тебя влюбиться. Нельзя.
Я не хочу. Это будет лишним, ненужным, глупым. Безумным. Я не собираюсь ломать свою жизнь и портить твою всего лишь из-за моего слабоволия.
Я не хочу глупо улыбаться и мечтательно провожать тебя взглядом. Не хочу! Видеть грацию в твоих движениях. Строить наивные мечты о тебе. Не хочу рыдать в подушку по ночам и не замечать собственного безумия. Тосковать и ненавидеть себя за это. Слушать утешительные советы друзей. Так бывает, это пройдет. Но я не хочу...
Я не умею любить. Совсем-совсем не умею. Прости, но мне поздно учиться. Да, в самом деле, поздно. Мне уже не понять, как можно бескорыстно отдавать, ничего не прося взамен. Эгоистка. Ироничная. Самодостаточная. Научившаяся мириться с другими людьми, терпеть их, но не жить рядом. Часто невыносимая. Я не нужна тебе. Ты это поймешь...
Не упасть. Кто сказал, что это просто?
Вдох. Выдох.
Представить изумрудные льдинки в ладошках. Они студят кровь, и холод нетерпеливой волной растекается по телу. Гаснет улыбка, и не успевают предательски запылать щеки. Холодно-холодно. В душе лишь зима. Вместо сердца - льдинка. Серебристый иней неотвратимо окутывает ресницы и волосы. Нет ни мыслей, ни чувств в равнодушном зимнем царстве.
Холод мягко отпускает, но разум уже больше не потеряет контроль. На губах растаяла незримая снежинка.
Вот и все. Я могу шутить в твоем присутствии, улыбаться, но уже не тебе и не из-за тебя. Мысли спокойной рекой текут в голове. Тебя там уже нет и не будет. Неужели так просто и сложно - не влюбиться?
Вдох. Выдох. Из убитой, нерожденной любви выходит хорошая дружба.
- А ты когда-нибудь влюблялась с первого взгляда?
- Нет, а разве такое бывает?
Смех
Смех. Яд в бокале. Шорох листьев за окном. Кто бы мог подумать, что всё так закончится? Странные мысли...
Он вышел на балкон. Ветер кружил недавнюю одежду деревьев. И она мягким ковром устилала дороги... А, где-то там, в доме, за его спиной умирала любовь.
Дикий вой. Кто просил? Он даже не обернулся.
А ей больно... Напрасно говорят, что от яда умирать легко... Мягкие руки на шее. Шёпот на ухо:
- Ты забудешь меня скоро, Мой...
Поцелуй.
- Забуду. Навсегда.
- Иначе нельзя.
И ничего не нужно. Ни ему, ни ей.
Слёзы. Почему? Она всегда делала так, как удобней. Или так как ей вздумается, в одно мгновение. Смех. Тихое шуршание платья. Листья шумят сильнее. Ушла. Остался.
Иначе не нужно. Он всё знал. С её вечной тягой к трагизму и пафосу. Это бы всё равно закончилось так. А он? Разве он сам не такой? Может яд не подействует? Один вопрос: Что ты будешь делать дальше? Когда Твоей не будет? Когда никто тебе не скажет: "Мой"?
А её уже нет. Счёт на минуты. Но даже не страшно. Так должно было быть.Глупая гордость. Никогда не хватит сил остановить это безумие. Безумие в своём сердце.
Но и не нужно. Останется ли память? Нет. Он так ей и сказал. И это она тоже приняла.
Убежать. Скрыться от себя. Только и осталось.
Но она придёт снова. На следующее утро. Жаль, что смерти нет. По-крайней мере, он так и не научился в неё верить.
Путь
Я ждала его. Я знала, что он вот-вот выйдет на дорогу. Я чувствовала это каждой клеточкой своего тела, своего разума... Вечный странник, мудрец, безумец... Кто же? Увидеть хоть раз...
А вот и он. Неспешно ступает. Ночной туман, всё ещё скрывает его лик, но очертания фигуры уже можно рассмотреть. Но это не важно... Говорят, самое главное – это его глаза.
Он приблизился ко мне почти вплотную. Его лицо было скрыто под капюшоном. Он сознательно не хотел смотреть на меня. Но разговор начал:
- Ну что? Что наговорили тебе про меня? Что ты хочешь узнать. – Насмешливый тон хриплого жёсткого голоса. А я столько лет готовилась к этой встрече, а теперь лишь растерянно хлопаю глазами. Никогда не думала, что будет так сложно...
- Я хочу пойти с тобой.
Молчание. Долгое. Мы стоим напротив друг друга, а я даже не вижу его лица... Кто же он? Но вот ответ:
- Хорошо.
Я ошеломлена. Ожидала чего угодно. Думала, что придётся уговаривать, доказывать, что я действительно этого хочу, что это сознательное решение... Я ожидала хотя бы разговора! Не может быть так легко!
- И это всё?
- А чего ты хотела? – Я снова чувствую скрытую усмешку.
Но слов нет. Опять молчание. Тогда он снова заговорил:
- Сколько вас было таких... Ты думаешь, ты одна ждала меня с этой просьбой? Нет. Но я до сих пор один. Есть предположения, почему?
О чём он говорит? Я уже не понимала, зачем я сюда пришла. Он безумен! Мечта разлетелась в прах. Мечта о мудрости, о вечной дороге... Но я продолжила разговор:
- Они испугались?
Он пожал плечами:
- Кто-то испугался. Ну, а кто-то понял. Какая разница?
- То есть как: "какая"?
Он откинул капюшон. Обычное мужское лицо, разве что бледное и измученное... Саркастическая улыбка на тонких губах. Глаза полу прикрыты.
- А потому что понимание всегда граничит со страхом... Что для тебя мой путь? Что тебе говорили?
Я смутилась от такого вопроса... Неужели он не знает, что о нём рассказывают?
- Ты – Хранитель мудрости. Твой путь – путь вечности. Ты ходишь по дорогам мира и счастливейшие из тех, кому удаётся почувствовать тебя, удостаиваются откровенного разговора с тобой.
- Понятно. На какие жертвы ты готова пойти ради мудрости?
- Я знаю, что это вечные муки. Я знаю, что это отказ от обычной жизни. Я знаю, что обратной дороги не будет.
- Романтика, правда?
Я уже начинаю его ненавидеть! Ну, почему эта ужасная усмешка ни на минуту не сходит с его лица? Он не дождался ответа:
- А ты знаешь, не будет мук... И вот это испугает тебя больше всего...
Я не понимала. О чём он? Неужели он думает, что я стремлюсь причинять себе боль?
- Лишь память. И знание, которое никому не нужно... Ты задумывалась когда-нибудь, что такое пустота?
Я кивнула.
- Ну что ж, вместо тебя останется только она... Тебе говорили, что у меня что-то не то со взглядом, правда?
Он поднял глаза:
- Знаешь, обычно, на этом месте разговора, все отказываются от пути...
Я смотрела и не могла оторвать взгляд. Ничего подобного в жизни просто не могло существовать. Многие могут сказать, что видели людей с пустотой в глазах. Но только теперь я поняла, как это далеко от правды. Можно видеть глаза ледяные, безжизненные, жестокие... Но не пустые! Пустота, это не когда старательно прячут эмоции и чувства, а когда нечего прятать... О, даже если бы он захотел вызвать в себе подобие жизни, боюсь, у него бы уже ничего не вышло. Потерянная душа, или отсутствие её, что одно и тоже. Он был прав, когда говорил, что муки не самое страшное...
У меня оставался только один вопрос: "Почему?", и я произнесла его еле слышно, словно догадываясь об ответе и, одновременно боясь его.
- Потому что невозможно что-то испытывать, когда теряешь себя. Потому что Хранители несут в себе столько информации, что для сохранения своей личности просто не хватает места.
- Но как? Ты же живёшь? Ты же говоришь со мной? А твой голос? Он передаёт эмоции...
Он приложил палец к губам. Я замолчала.
- Это память. Всего лишь память о былом. О том, как вести себя в разных ситуациях, чтобы вам было легче меня понимать.
- Тогда почему, если ты знаешь, каково это? Почему ты так легко согласился меня взять?
- Потому что мне всё равно.
Глаза, пустые глаза. Но почему мне кажется, что он нуждается во мне? В ком-то, кто был бы рядом с ним весь путь... Кто знает, может быть, будь у него спутник с самого начала, он не потерял бы свою душу? Но сейчас уже поздно... А к чёрту!
Я обняла его. Он не сопротивлялся. Я чувствовала, как мои горячие слёзы текут по его холодной щеке.
- Как так получилось? Расскажи мне.
Он коснулся своими губами моего лба. Я так и не поняла, сколько мы так стояли... Миг, а может быть вечность... А потом он прошептал:
- Когда-то, я, как и ты пришёл на дорогу... Искать мудрость... Я был одним из немногих, кто не ушёл, когда понял... – Снова молчание. – И ты не уйдёшь. Я знаю.
Боже, он прав... Не уйду... Неужели самую большую глупость в своей жизни я совершу, получая знание? Как он сказал? Мудрость, которая никому не нужна... А может, её просто нет?
-
-
19.11.2008 в 22:51а это все твое творчество?
-
-
20.11.2008 в 19:02-
-
20.11.2008 в 19:08-
-
20.11.2008 в 19:22